Увидеть лицо - Страница 98

Лицо Петра внезапно стало очень несчастным. Он резко отвернулся и шагнул за порог.

— Смотри там, поосторожней, мне показалось, я кого-то видела из окна, на дорожке…

Дверь закрылась, слегка стукнув о косяк и отрезав от водителя ее слова. Алина несколько секунд смотрела на нее, потом отвернулась и начала подниматься по лестнице.

Петр врал или просто что-то не договаривал, но очевидным было только одно — ему так же не по себе, как и остальным. Пожалуй, даже страшно. Действительно ли он пошел проверять автобус (и чего там проверять, хотя фиг их разберет, этих водителей!) или это отговорка. Что он хочет делать там в темноте, под дождем? А шар? Как он в него вцепился! Он наверняка что-то…

Алина вдруг вспомнила, как несколько часов назад, еще в автобусе, Петр, запинаясь от волнения, пытался объяснить им, что автобус этот на самом деле вовсе не его.

…барахло это на ветровом не болтается… я этого не люблю!.. у меня только на приборке русалка стояла… русалка в шаре…там вода и в ней блестки… они на ходу все время кружатся вокруг нее… но ее нет…ее нет…

Она даже остановилась на одной из ступенек, потом снова быстро начала подниматься. «Что это значит?! — монотонно стучало у нее в голове. — Что это значит, чтоэтозначит, чтоэтозна…»

Дверь в ванную оказалась заперта, и из-за нее несся шум воды. Алина несколько раз дернула ее, с минуту погуляла от стены к стене, вспоминая несчастное лицо водителя, потом решительно постучала. Из-за двери что-то недовольно буркнули. Алина, прислонившись к стене, подождала еще минуту.

Цветочные куколки в ящике тумбочки… полный ящик цветочных куколок…

Тебе ведь пять было, Аля? Пять?

Достаточно было закричать, Аля. Просто закричать. У тебя ведь был сильный голос. Тебя могли бы услышать… но ты струсила, хотя тебе уже было пять, Аля… и теперь за это ты сполна наша девочка…

Закусив губу, она развернулась и снова постучала.

— Сейчас! — раздраженно ответила дверь евсигнеевским голосом. — Уже иду!

Настроение у Алины испортилось еще больше, и она тоскливо взглянула туда, где за поворотом коридора скрывалась дверь в ее комнату, размышляя — не отступить ли туда, пока бизнесмен не покинет ванную. Пусть Алексей не так давно и расшаркивался перед ней и выставлял себя воплощением любезности и кротости, он не стал от этого более приятен. И пугать ее не перестал.

Где-то дальше по коридору отворилась дверь, и Алина повернула голову и вытянула шею, словно таким образом могла из-за округлой стены увидеть, чья эта комната. В тот же момент щелкнул замок, и из ванной вышел Алексей, сжимая в мокрых руках сложенное полотенце. На его лице блестели капли воды, влажные черные волосы были небрежно откинуты назад.

— Прошу! По-дурацки дом устроили — комнат куча, а ванная только одна. Извините, что заставил вас ждать, — сказал он и улыбнулся. Улыбка была с налетом искусственности, как и приветливо-вежливый голос, словно Евсигнеев пытался за ними что-то спрятать — что-то, чего показывать ей, Алине, было никак нельзя. Говоря, он не смотрел ей в глаза, но украдкой разглядывал ее лицо, и она почувствовала во всем его облике некую старательно скрываемую тревогу, даже испуг, словно его только что застукали на месте преступления.

— Ничего, — пробормотала Алина и проворно скользнула мимо него в ванную. Закрыв дверь и защелкнув замок, она прижалась к двери ухом и несколько секунд вслушивалась в удаляющиеся шаги. Потом вздохнула и направилась к ванной. Наверное, до тех пор, пока не наступит утро, ей во всех, даже в кажущейся совершенно безобидной и пугливой Светлане, будет мерещиться нечто зловещее.

Она подошла к ванне, открыла кран, отрегулировала воду и переключила на душ. Ванная начала заполняться паром, пронизанным колеблющимся зеленовато-голубым светом. Алина быстро разделась, небрежно побросав одежду на стул, и шагнула в ванную.

Поворачиваясь под щекочущими горячими струями, она пыталась ни о чем не думать, но получалось плохо. Алина бы дорого дала, чтобы узнать — нашли ли что-нибудь остальные… и вообще, что они сейчас делают в своих комнатах?

Цветы в ящике стола… для чего они… для кого они… почему они свежие, если в доме никого нет?.. ведь они уже больше четырех часов здесь и никого не видели… за это время цветы должны были завять…

А в доме действительно никого нет?

Или, может, цветы не завяли потому, что здесь в открытом грунте цветут гиацинты?..

Зачем водитель на самом деле пошел на улицу?.. и эта игрушка… эта игрушка…

В дверь постучали — громко, требовательно и настолько уверенно, словно постучавший был здесь хозяином.

— Секундочку! — крикнула Алина, выключила воду и потянула к себе большое махровое полотенце. Вытираясь, она перешагнула через бортик ванной и спустилась по ступенькам. Повесила влажное полотенце на крючок и, надевая халат, подошла к раковине, полочка над которой была уставлена флаконами духов. Вскользь глянув на нее, Алина ухмыльнулась с неожиданной циничностью.

— «Клема», — негромко произнесла она, потом посмотрела на полку более внимательно. Протянула руку и сняла с нее один из флаконов, на котором черными витиеватыми буковками было написано: «Cliema».

Ей захотелось выругаться. Или разбить что-нибудь. Те же духи, например. С размаху об стену. Или об лампу, что еще лучше. Наверное, она бы так и сделала, если бы ее взгляд не упал на раковину.

На голубом фаянсе еще блестели прозрачные капельки воды, а на самом верху раковины, в ложбинке возле обвода, как живые, свернулись две совсем другие капельки густого красного цвета, похожие на свежую эмаль.